Эх, ещё б играла фамилия хоть какую-то роль в игре, а то чаще её всё же забывают... Но оспаривать нет никакого желания, потому заменяю одну буковку.

Расстроенный ксилофон - так бы Поморник назвал инструмент, на котором повторялась воображаемая мелодия. Пять плохо подходящих друг к другу нот поставили вместе - и на повтор, перемежая с истошными криками. Тем не менее, из этого умудрились сделать музыку. Выкинув все мятые и бессвязные слова и всё, кроме начала песни, сталкер фоном крутил в голове эти ноты. Музыка созидает, как было где-то написано. Но эту он был назвал асозидательной, рушащей всякое красивое. Единственное, что ему нравилось - это минорность. Тун тын ти-ты-тан тун тын ти-ты-тан тун тын ти-ты-тан тун...
Рассматривая пятый час базу бандитов, он иногда замечал, как прерываемый и навязчиво возвращающийся мотивчик совпадает с действиями урок. Казалось, что они марионетки и нарочно шевелятся под отвратительную мелодию.
Недостроенная многоэтажная управа, на верхнем этаже которой Поморник устроился, была тиха. На другой половине комплекса шлялся кто-то ещё, как показалось сталкеру, но ему на это было глубоко плевать. От сквозняка за стеной качались и шуршали друг о друга "Ржавые волосы", и это единственное, что улавливал слух человека поблизости. Другое дело, что Зона внизу скромно, но постоянно проявляла признаки жизни: аномалия вхолостую хлопнет, стая кабанов поодаль, за забором комплекса, захрюкает, глупая ворона, "птичья родственница" Поморника, зазря покусится на багрово-чёрные ошмётки вокруг "Мясорубки". Да и издалека порой прилетал стрёкот вялого, трусливого боя. Так дежурный на блокпосту с ленцой постреливает по показавшимся вдалеке мутантам.
Сталкер обезопасил себя обстоятельно. На втором этаже все две лестницы сторожили сюрпризы на растяжках, ещё парой этажей выше - снова, но только одна, вторая была разрушена, и ещё одна - на предпоследнем этаже. Потому в до летального спокойную тишину ворвался бы незваный грохот, то есть, в ней взорвалась бы сучка-граната. Хоть одна из трёх потенциальных. И тогда разведчик сполз бы с коврика, на время оставив наблюдательный пост. Так что пускай другие гости завода дела делают на своей половине, и всё будет нормально.
Но до сих пор управа молчала, что всё-таки могло не радовать Поморника - он вообще был безрадостный человек.
Урок он насчитал шестнадцать. Свиду - бандиты как бандиты, но на ему было так же, как на предполагаемых соседей. Ему Качулис заплатит за доклад об этой банде, потому Поморник расскажет ему всё, что увидел или заметил. Бандосы, организованы так же, как и большинство их братии - сейчас они бухают почти всем составом, оставив одного на стрёме. Да толку от него, если он больше поворачивается к лагерю и с кем-то трещит за несколько шагов? Поморник не удивился бы, если бы на них налетели кабаны, которые ничейный забор рылами сейчас подрывают, а у того вдруг автомат оказался бы на предохранителе. И жал бы на неподдающийся крючок бандосик до тех пор, пока на клыки не подняли б.
Отняв бинокль от лица, разведчик пробежался невооружёнными глазами по пейзажу. Всё так же спокойно. Вот только к уркиному лагерю какие-то муравьи подползают... В приближении муравьи оказались такими же уркаганами, как и все. Разве что среди них уныло плёлся, подгоняемый тычками ствола, заложник. Приниженный, в грязи извалянный, наверняка ещё и побитый для кротости. И на кой он им? Для выкупа, может, но с кого?
Банда его встретила с воодушевлением. Сразу четверо поднялись со своих мест и обступили сталкера, которому крупно не повезло. Почему-то Поморнику казалось, что это был неопытный пацанёнок лет двадцати, но лица было не разглядеть. Один из бандитов по-братски обнял его за плечи и повёл к остову пазика, попутно, видимо, что-то втолковывая - свободной рукой он жестикулировал. Подведя к месту, он отпустил заложника и грубовато усадил его наземь, сам опустился на корты напротив. Равновесие после выпитого держать было трудно, и он то и дело опирался о твёрдую почву. О чём-то перетерев с пленником, урка встал и ни с того ни с сего начал бить пацанёнка ногами. Поморник видел всё это сбоку, и потому ему было понятно, что целит уркаган в поддых, но не попадает и пробует заново. После этого он оставил лежащего одного.
Тун тын ти-ты-тан тун тын ти-ты-тан тун... Без каких-либо изменений прошло ещё полчаса. Сталкер собирался подождать ещё столько же и отправляться восвояси, к Качулису. Через длинную трубочку дотягивал полулитровую квадратную бутылку воды, чтобы не оставлять два глотка. По его прикидкам, к ночи должен был пойти дождь, но на самом деле - кто знает Зону? Какой дождик захочет, такой и сделает, и когда тоже...
Поднеся в несчитанный раз бинокль к глазам, Поморник увидел, что давешний урка сотоварищи волочет заложника в сторону от остальной компании. Они отходили так, чтобы загородиться от остальных остовом пазика и парой кладок с бетонными плитами, но как раз так, как разведчик мог их видеть лучше прежнего. Бросив пацана, пятеро урок что-то обсудили, и приступили к делу. Увиденному Поморник не удивился: пленника перевернули на живот и вдвоём прижали к земле, третий возился за ними, четвёртый курил, наблюдая, в сторонке, а пятый... Избавлялся от порток. А третий, значит, помогал в этом заложнику.
Полные отморозки и дегенераты. Наблюдая за ними, разведчик размышлял о том, что ждёт неудачника. Представить это на своей шкуре он не мог - как ни крути, а даже приблизительно в таких ситуациях ему бывать не приходилось. Но вряд ли это пустяковая неприятность. Пацану все внутренние ценности переломают... Во всех смыслах. Отложив бинокль, Поморник взял в руки СВУ и изготовился к стрельбе, но промедлил. К пятерым извращенцам в очередь встали ещё трое, а между тем процесс вот-вот должен был начаться. Должно быть, им сейчас весело. Гла-а-а-ашу нашли, сестричку Валюшку. Уроды.
В последний раз взглянув на лагерь не через оптику, сталкер нашёл цель, выдохнул, подводя её в пик галочки, и плавно нажал на спуск. До летального спокойную тишину разорвал хлёсткий и раскатистый звук выстрела, отметивший себя одной быстрой смертью. Лучше умереть так, чем... Через жопу. Затем наблюдатель встал с коврика, быстро размялся, собрал свои вещи и пошёл к лестнице, не забывая про свои же сюрпризы.