Лес, снег, холодный ветер… . Но нет, все совсем по-другому – это только начало. Сейчас я и ещё шестеро человек, лежим в лесу и так сказать, готовимся к прорыву. Нет, нет, прорыв конечно не настоящий, но это дело тоже серьезное. На Урале, леса хорошие, густые, не зря это место считается сердцем Руси. На дворе была зима, и погода очень холодная. Внеплановая тренировка была для меня не в новинку. Три часа бега по лесам, и теперь наш отряд в импровизированной засаде, и противник превышает нас по количеству в четыре раза, и это ещё цветочки. Ну да ладно, об этом позже. Забыл представиться, старший сержант Аметинов – спецназ ГРУ. Неплохо звучит, не правда ли? Мне пришлось через многое пройти, чтобы стать тем, кто я сейчас.

Родился я, в краях более теплых, а точнее в Москве. Мне повезло родиться в хорошей семье, где родители не были алкоголиками, или скажем наркоманами. Оба родителя – отец и мать, принимали активное участие в моем развитии, но больше всего времени я проводил со своим отцом. Он (отец) принимал все шестьдесят процентов моего воспитания, в то время как мать только сорок. Отец был начальником небольшого предприятия по производству мебели, а мать в основном сидела дома. Но тем не менее, отца я видел чаще, чем свою мать. В школе учился хорошо, хотя и не относился к тому типу людей, которых называют “ботаниками”. Со второго класса, отец определил меня секцию по фехтованию.
- Поверь мне – это тебе пригодиться,- говорил он тогда.
Ну а я и не спорил. Мне тогда было не так много лет, и я любил помахать всякими палками, похожими на меч, а тут на тебе – это махание стало ещё и пользу приносить. Не считая фехтования, отец приучил меня к зарядке по утрам и пробежке в три километра. В семье у меня никто не курил и не пил, и мне перешло все это. Жили мы дружно, что было в принципе обычно для того времени.
С фехтованием я покончил ровно через четыре года, ну точнее не покончил, а перестал уделять ему половину своего свободного времени. По собственному желанию я решил записаться в секцию бокса. Спорт был намного более жесткий, чем фехтование. На протяжении ещё одного года я всегда был в синяках, а на первой тренировке мне сломали нос. Но я тогда не испугался, и продолжил ходить, после чего практически сразу заслужил уважение среди моих товарищей с тренировки. На бокс я ходил четыре раза в неделю, в то время как фехтование занимало у меня только два дня в неделю. Помимо всего этого, у меня была ежедневная утренняя пробежка по три километра, но не простых три километра – а с грузом на плечах; если бы я бежал без груза, то наверное бы спокойно пробежал километров восемь. Так и прошло детство: лазил по гаражам с друзьями, дрался несколько раз, ну и спортом занимался собственно.
Школа кончилась, а вместе с ней ушло и детство. В институт не поступил - не повезло, хотя не особо и хотелось. Когда пришла повестка из армии, то я честно был рад. Всегда хотел отдать свой долг своей великой родине. После всех проверок и всего прочего был признан полностью здоровым, да и плюс ко всему у меня ещё имелась пометкой : “Годен к ВДВ”. Я не очень удивился, ибо до этого вел спортивный образ жизни, не курил, не пил, не кололся. Часть, где я служил, находилась достаточно далеко от Москвы. Служилось трудно – ВДВ все-таки, но я был вынослив, что было самым главным в этом деле, а главное я никогда не сдавался без боя, что, несомненно, тоже играло большую роль. После того, как отслужил чуть более полугода, мне в рукопашном бою равных во всей части не было. Однажды, к нам в часть приехали военные из ГРУ - спецназ. Собственно, и дураку понятно, что люди приехали поглядеть на срочников, и лучшим из них предложить перевестись в другую часть. Целую неделю они смотрели на то, как мы бегаем с грузом, стреляем из оружия и так далее. Не знаю почему, но я тогда старался из кожи вон вылезти, чтобы показать лучшие результаты среди других, и у меня это получилось…
Первым делом мне задали один очень важный вопрос:
- Что тебе нужно в спецназе?
Вопрос звучал немного по-другому, но смысл был тот же. Перед этим, я слышал, как парня, с которым разговаривали передо мной, спросили то же самое, на что он ответил, что хочет стать героем своей страны. В очень вежливой форме парня послали далеко и надолго, ибо таких в спецназе не держат. Но теперь меня спросили тот же самый вопрос. Как тогда помню, что ответил следующие:
- Товарищ лейтенант, я не хочу быть героем своей страны, но вот стать настоящим бойцом ,и быть с настоящими друзьями я всегда хотел.
Не знаю, удовлетворил ли лейтенанта тогда мой ответ, но раз меня через неделю перевели в другую часть, то значит удовлетворил. Надо сказать, что если в ВДВ я служил в центральном военном округе, то теперь меня перевели в Восточный Военный Округ. А служил я теперь в 14-ой отдельной бригаде специального назначения ГРУ. Мало того, что переезд был очень долгим и трудным, так по прибытию в часть, мне даже не дали отдохнуть. Ну как не дали? В этот день я в последний раз спал семь часов…
На следующие утро, ровно в шесть утра был подъем. Как ни странно, но нас никуда не торопили, и мы спокойно умылись, привели себя в порядок. Кто-то из стареньких посоветовал мне немного размяться. Я тогда не понял, что он имеет ввиду, но все-таки решил последовать совету. И тогда мне не пришлось жалеть о том, что я размялся, ибо через час после подъема, у нас, началась пробежка. Бежали вместе со всем снаряжением. Бежали не быстро, но это не значило, что это все будет легко, ибо командир всегда давал задания во время бега. То у нас была засада, то у нас была стрельба, и весь был рваным: с кувырками, переползанием, ходьбой гусиным шагом. После пробежки начиналась физподготовка: отжимания, подтягивания и тд. После этого сразу шел рукопашный бой. Надо заметить, что в спецназе я понял, что мои противники в прошлой части были вовсе не противниками, а так, грушами. Тут все было по другому, меня частенько колотили, хотя мне иногда удавалось выходить из боя победителем. Этот ад продолжался два часа. В конце шли тактико-специальные занятия. И такой распорядок каждый день. Вкалывали мы почти двадцать часов из двадцати четырех и спали всего четыре часа, хотя наверняка бы нам давали спать меньше, но устав запрещал. В казарме тоже не было времени расслабиться, хотя бы потому, что этого не давали сделать сослуживцы. То кто-нибудь накинется сзади, и начнет душить, или например, могут на кровать растяжку поставить. Вот такие вот шуточки были у нас в казарме, хотя все это заставляет тебя всегда быть в состоянии боеготовности. Я даже спать стал настолько чутко, что когда ко мне ночью подкрадывались, а ко мне подкрадывались, то я просыпался сразу же.
Прослужив три недели, я стал более крепким, и думал, что, нету уже ничего такого, с чем я не мог бы справиться. Но тогда я не знал о “скачках". Они представляли собой восьмидневную
пробежку по лесу, где мы не спали и не ели, и передышки были по двадцать минут. Естественно, что через три дня наш взвод заметно поредел, но я тогда выдержал. После прохождения скачек в нашем взводе осталось всего десять человек, и поэтому нас соединили с двумя другими взводами, и тем самым наше количество стало равно ровно сорока бойцам. Помню перед тем, как у нас начинался рукопашный бой, наш командир любил пошутить. - Голыми руками дерутся только идиоты,- говорил он, а потом добавлял.- Но сейчас мы займемся именно этим товарищи.
Конечно, шутка была не самой смешной, но суть нашего рукопашного боя заключалась не в том, чтобы просто драться, а в том, чтобы побороть панику. Брали сильного бойца, и ставили против него слабого. Если “слабенький” не отвечал, то в основном таких отправляли служить в другие войска. Это было очень важно, а мне ещё несколько раз везло стоять сразу против двух противников, да и не только мне одному. В общем после таких боев страх исчезал. Помимо рукопашного боя у нас был целый ряд “упражнений на дерзость”. У нас в части, например, применяли упражнения с крысой. В умывальник запускали большую крысу и закрывали вместе с ней одного из бойцов. Задачей такого свидания — придушить крысу. Когда крысе некуда деваться, она начинает атаковать. И это настоящая жесть. Короче, если сможешь ее прибить голыми руками, уже никакой человек тебе не страшен. Мне лично приходилось учувствовать в таком бою, и честно скажу – это очень весело. Убить крысу мне удалось только через минут этак сорок, но и я сам был весь исцарапан, да и немного измотан. Многие из взвода проходили это испытание, и им тоже удавалось задушить крысу. Конечно, вскоре такие испытания на время пришлось остановить хотя бы потому, что крыс становилось все сложнее и сложнее искать.
“Хлеб десантника – это ноги”. Это простое правило мне удалось усвоить ещё в ВДВ, и в ГРУ оно вполне действовало. Потому, что с того момента, как группу разведки засекли, по статистике, через 6 часов ее догонят и уничтожат. Если ты выдыхался, и не мог бежать, то ты остаешься прикрывать всю группу. Поэтому бегали мы много, с разными нагрузками и на разные дистанции.
И так служил я все два года, без остановки. Пережил все горести и радости службы. По окончанию срока, мне не захотелось расставаться со службой. Уйдя в увольнение на месяц, первым делом я отправился в Москву к родителям. Три недели увольнительных я провел дома с родителями, после чего стал собирать чемоданы и через два дня уже ехал в направлении своей части…
У меня уже был контракт с ГРУ, и теперь я уже был не срочником, а контрактником. Чтобы добиться всего этого, мне пришлось приложить нечеловеческие усилия, но зато теперь я считался полноправным спецназовцем ГРУ. Гордо звучит, да. Да и кстати, забыл сказать, что после окончания службы и перехода на контрактную основу, я получил звание сержанта, и под мое командование было отдано отделение в десять человек срочников, которыми я собственно и командовал. В основном я занимался с бойцами рукопашным боем, стрельбой, и пробежками на очень большие дистанции. Помимо этого всего, меня и самого частенько заставляли тренироваться и быть в форме, так что зачастую я бегал и стрелял на ровне с остальными. Так прошло четыре года. Я служил все в той же должности сержанта, и не просил никаких повышений, да и причин к этому не было, а хорошее выполнение ежедневных обязанностей не в счет. В Чечне почти целый год шли боевые действия, и тут начальство сообщает, что меня ещё несколько бойцов включают в состав сводного специального отряда, для наведению конституционного порядка в Чечне. Как сейчас помню – январь тогда был, холодный январь. Вещички собрали, отправились через всю страну в Чечню…
Мы прибыли в самый разгар боевых действий за Грозный…

Один день из Штурма Грозного

Я и десять бойцов были включены в состав группировки “Север”, и первой нашей задачей – это было захват аэропорта в Грозном. Дело было серьезным, учитывая, что аэропорт был хорошо укреплен, и сепаратисты явно не собирались сдаваться без боя. Продвижение через город шло медленно. Противник не превосходил нас по количеству, а скорее даже уступал, но бои все равно шли долго и трудно. Я и мои ребята двигались быстро, и перед нами была одна задача – установить, какое количество противника находиться в районе аэропорта. Так как наш отряд был невелик, и все мы были подготовлены, то все думали, что на пути мы не встретим препятствий, да мы и сами на это надеялись. Казалось, что до аэропорта нужно пройти всего несколько шагов, но это было не так-то уж и легко, учитывая то, что сепаратисты сидели практически в каждом здании.
Оружия наше было с глушителями, что не могло не радовать, но ведь у противников глушителей не было, верно? После получения инструкций, мы выдвинулись для того, чтобы выполнить поставленную задачу. Двигались мы тремя группами. Сначала двигалось три человека, следом за ними, на расстоянии ста пятидесяти метров двигалась основная группа в размере пяти человек, а ещё через сотню метров, замыкали шествие остальные бойцы, прикрывающие тылы. Мы все время были на связи, и каждые две минуты я получал доклады от передней и задней групп. Движение продвигалось достаточно медленно. Как ни странно, но до аэропорта мы дошли без потерь и выстрелов. Проведя разведку, и доложив в штаб о размере гарнизона противника, мы выдвинулись в обратный путь, но тут случилось непредвиденное обстоятельство. Считалось, что сепаратисты засядут в своих базах, и буду держать оборону, но не тут-то было. Пока мы собирали информацию, противник, численностью не менее двух взводов, захватил несколько домов, тем самым отрезав нам обратную дорогу. Ждать пока наши группировки начнут штурм, было бессмысленно, но вот пойти на встречу своим и добить противника с тыла, было вполне разумно. Движение мы продолжили в том же составе, что и этого. Передовой отряд осторожно проверял дома впереди, после чего докладывал, есть ли там кто-нибудь или нет. В первом же здании обнаружилось целое гнездо снайперов, которых ещё час назад тут и не было. В моей группе присутствовало два снайпера, и оба находились в передовой группе. Мною был отдан приказ к занятию боевых позиций. На учения мы уже не одну сотню раз отрабатывали незаметное перемещение на разной местности, и сейчас годы тренировок не подвели, и сепаратистские снайперы узнал о нас только тогда, когда двое снайперов было снято, а штурмовая группа под прикрытием снайперов врывалась в дом. В доме начался жестокий бой, помимо снайперов там находились и обычные стрелки, которые уже знали о нашем присутствии. Бой за первый этаж был долгим, и в конечном итоге мы обошли без потерь, но один из наших получил ранение в плечо. Его пришлось оставить на первом этаже, а самим продолжить штурм других этажей. В это время, наши войска уже продвигались через город, пробиваясь к аэропорту.
По сравнению с первым этажом здания, второй этаж оказался пустынным, а на третьем мы встретили только трупы двух снайперов, да и сами уложили двух автоматчиков. Вдруг, на пятом этаже заработал пулемет – противник организовал пулеметное гнездо, и снайперы не могли его пробить, зато вот пулеметчик мог спокойно уложить наших ребят, и поэтому поддержки снайперов мы лишились, что огорчало, но в тоже время заставляло двигаться быстрее. На четвертом этаже мы встретили ожесточенное сопротивление. Сепаратисты яростно бились с нами, и в конечном итоге все закончилось рукопашной. Тут в ход пошло все, что только лежало под рукой. Мы за десять минут добили всех противников, и добили их ножами. Оставался лишь пятый этаж. Там нас встретило двое автоматчиков и сам пулеметчик, с которыми наш бой был не очень долгим. Захватив здание окончательно, я передал сообщение штабу, что продвигаемся им на встречу, и то, что дорога к аэропорту была частично очищена. Но как оказалось, за все время нашего боя за задние – бой длился час и десять минут. Доложив о удачном штурме начальству, я получил приказ держать здание до прихода основных сил. Расположив бойцов по этажам, я занял свое место на третьем этаже, откуда следил за всем происходящим. К сожалению, спецназ не был предназначен для ведения затяжных боев силами противника. Наша задача была немного другой, но что поделать, если командование сказало окопаться. Сепаратисты несколько раз пытались взять наш дом, но мы смогли удержать здание. Но за это пришлось заплатить ценой двух жизней наших ребят. Через три часа пришло подкрепление, и противник отступил в сторону аэропорта. В штурме аэропорта мы не участвовали. Нам оставалось только лишь ждать, когда наш войска захватят местный район полностью, а пока мы просто окопались в здании по всем правилам.
Сказать по правде, после этой операции, я понял, что в Чечне будет действительно трудно, и тут я потеряю много сослуживцев…



Наши войска захватили и аэропорт, и нефтяной институт. Задачей спецназа неизменно оставалась разведка, и быстрый захват зданий, где окапывались боевики и их центры связи. Действовали мы жестко, очень жестко. После нескольких месяцев боев, город, наконец, перешел под управление военных сил РФ. За эти несколько месяцев мое подразделение трижды меняло состав, и из тех, кто начинал со мной с самого начала, было всего двое бойцов. Половину бойцов, и меня в том числе отправили по своим частям…
После прибытия в часть, я взял увольнение, и вновь отправился к родителям, которые неимоверно сильно волновались за меня. Погостив недельку с семьей, я отправился обратно в часть, где вновь приступил к тренировки срочников…
Через год, война была закончена, но на самом-то деле сепаратисты стягивались в сторону Афганистана. Я лично учувствовал всего один раз в боевых действиях в Афганистане. 25 августа наш отряд высадился в Ботлихском районе Дагестана. Там мы вели бои с так называемой Исламской международной миротворческой бригадой. Бои шли не то чтобы вяло, скорей это напоминало охоту кошки на мышь. Мы гоняли противника по горам, и старались зажать его, чтобы окончательно добить. Долго мы там не пробыли, после окончания одной из операций, меня перевели обратно в часть.
Так шли годы. Я участвовал во множестве операций на территории России против внутренних врагов страны. В это время действовали мы невероятно жестко, никакой пощады и баста. Эти ребята, конечно, не были сепаратистами из Чечни, но воевать они тоже умели. В общем, эти операции в основном были похожи на облавы. То мы выйдем на предполагаемого главу той или иной группировки, и тогда начинался штурм дома, и в основном дело доходило до тяжелой артиллерии.
В 2006 году я получил звание старшего сержанта за выслугу лет, да и вообще я считался одним из самых лучших бойцов в части. Конечно, я не был самым лучшим, но всегда стремился к тому, чтобы стать им...

Ну так вот, о чем это я? Точно, у нас же прорыв! Шоу начиналось. Подняв левую руку вверх, я покрутил указательным пальцем, говоря тем самым своим бойцам: “На позиции”. У нас уже была отработанная схема, и каждый боец занял отведенное ему место. Дав команду, двоим бойцам прикрывать тылы (кстати, тоже жестами), я послал остальной отряд вперед. Двигались мы в шахматном порядке, на расстоянии десяти метров друг от друга. Шли перебежками, переходя от одного дерева к другому, притом отстреливались на ходу. По нам тоже шел огонь. И у нашего отряда и отряда противника, были холостые патроны. У нас был лимит по времени. Мы должны были прорваться за пять минут, иначе кольцо противника по легенде сомкнется, и тогда нас уничтожат. Прорыв прошел в не самом удачном месте. По сути мы должны были пройти по чистой местности, но вместо этого налетели на отряд противника – завязалась рукопашная. В качестве противников была другая группа спецназа, поэтому силы были равны. Драка была веселой, мне по иронии судьбы попался мой старый знакомый – Эрик Абдулов. Эрик раньше хорошо меня мутузил, но мне так и не удавалось взять у него реванш. Он напал первый, и сделал это ловко, или как бы сказал обычный человек – подло. Эрик кинулся на меня со спины и схватил за горло, но он не учел того, что руками я двигать мог спокойно, и я этим незамедлительно воспользовался. В обычном бою нету честных и нечестных приемов, и поэтому, когда я схватил и сжал своей рукой половой орган и прилегающие к нему яйца, то хватка Эрика заметно ослабла, и вновь я этим воспользовался. Вырвавшись из объятий, я сделал подсечку и повалил противника на спину, а потом добил его несколькими обозначающими ударами в область головы и горла. Те временем наш отряд не без труда расправился с отрядом противника, и мы побежали дальше.
- Четыре минут и тридцать две секунды! Неплохо, учитывая, что в прошлый раз вы прорвались за пять минут ровно,- сказал лейтенант Якушев, когда мы прорвались через оцепление.
Я лишь кисло усмехнулся. А лейтенант только добавил:
- Тебя майор хотел видеть через час.
Я кивнул в знак того, что понял. И через час я уже находился в кабинете майора Стрелкова. Это был мужчина лет пятидесяти, а может, чутка моложе. Сейчас он пил кофе и смотрел какие-то документы, увидев меня, он пристально поглядел на меня и жестом пригласил присесть.
- Сержант, вот скажи мне, как давно ты не выходил на настоящие задания?-майор любил начинать разговор сразу с сути, и не любил ходить да около.
- Да давненько я не был на настоящем деле товарищ майор. В основном только тренировки и учения,-ответил я.
- Ну так вот, есть для тебя дело. Завтра уже отправляешься, и это не обсуждается. Дело вроде как серьезно, да,-майор был как обычно в своем репертуаре.
- А куда ехать то товарищ майор?-робко спросил я.
- Вот скажи мне, что ты знаешь, о Чернобольской Зоне Отчуждения не считая того, что там была катастрофа? По лицу вижу, что ничего ты не знаешь. Ну вот и отлично, значит ознакомишься с новым местом. Завтра в путь. Место назначения – Штаб Базы Брутал-1, находящийся рядом с Периметром, который является границей между ЧЗО и обычным миром. Тебе придется найти Полковника Захарова, и у него ты уже получишь всю информацию по своему делу. Твое личное дело будет находиться у полковника, тебе останется только показать ему свои “корочки” и все. Вот, тебе все ясно сержант?
- Так точно товарищ майор!
-Ну вот и молодец – свободен.
Я покинул кабинет, и сразу же отправился собирать вещички. Похоже, что мне предстоял долгий переезд, но слава богу, что сейчас я находился на территории Урала, а то ведь и мог быть в райое Владивостока…
Через три дня я уже прибыл в Киев, а оттуда на поезде добрался до местного городка Ч-6, после чего добрался до военной базы, и показав документы, беспрепятственно добрался до базы. Теперь оставалось найти полковника Захарова…